- Да, в этом платье я выгляжу действительно неприлично. Вызывающе неприлично, - подумала Эрика, поправляя тонкие бретельки на плечах и разравнивая складки юбки.

Маленькое черное платье едва доставало до середины бёдер, тесно обхватывало талию и по груди взбиралось на плечи узкими полосками бретелек, оставляя глубокий вырез декольте и спину, открытую до самой талии.

- Что скажешь? - спросила она у Артура, смущённо крутясь, позволяя юбке слегка взлетать при вращении.

- Ох… Ты выглядишь потрясающе, - облизал губы Артур, оглядывая свою партнёршу с головы до ног, - Великолепное платье, и оно тебе очень идёт. Ты выглядишь в нём улётно сексуальной и дерзкой.

- Оно достаточно неприличное, чтобы идти в нём на вечеринку в "Мёртвых поэтов"? Как думаешь?

- Поверь, детка. Оно ужасно неприличное. Возможно, этим вечером ты не будешь там самой неприлично одетой девушкой, но на тебя точно будут глазеть все. Я уже ревную.

Эрика покраснела от плотоядного взгляда Артура, но ей было приятно, что она производила на него такое впечатление. Она и её платье.

- Спасибо тебе за платье, Арт. Оно такое клёвое.

- Это ты клёвая, а платье… Ну, оно тоже классное, я согласен, - улыбнулся он, обходя Эрику с разных сторон и едва касаясь её кончиками пальцев, - Знаешь, я хочу тебя прямо сейчас. Прямо в этом платье.

- Еще чего! Вдруг испортим его, в чём я тогда пойду на вечеринку? Э, нет. Убери лапы, животное! - она шутливо шлёпнула его по рукам, уворачиваясь от объятий, - А вот когда вернёмся… Можешь воплотить свои самые грязные фантазии.

- Ты меня дразнишь…

- Еще как! Поможешь мне его снять?

- Расстегнуть тебе молнию на спине?

- Ха-ха, - Эрика стрельнула бровями, -Ну же, помоги, я боюсь его помять.

Артур медленно приподнял юбку и бережно начал поднимать её, проводя ладонями по бёдрам Эрики, по талии, на секунду задержал их на груди и бережно снял платье. Оно скользнуло по коже, и Эрика задрожала от возбуждения.

Артур заботливо повесил платье на плечики и повернулся к ней с желанием в глазах.

- Знаешь, Ри, в этом платье ты выглядишь безжалостно развратной. Мне даже страшно идти с тобой на вечеринку. Но… ты смотришься здорово. Хотя без платья ты мне тоже нравишься.

Эрика прижалась к нему и впилась в его губы жадным поцелуем.

- Вижу. И чувствую… И мне это нравится. Ты молодец, у тебя получилось потрясающее платье. Спасибо тебе.

Артуру не хотелось отвлекаться на разговоры, но эта тема его откровенно возбуждала.

- Но это ты сама нашла такую модель.

- Да, а ты сделал дизайн. И распечатал его для меня. Знаешь, из тебя мог бы получиться талантливый модельер. Не хочешь сменить профессию?

- Да, было бы интересно, - засмеялся Артур, поднимая Эрику на руки - Если бы в этом мире была нужна одежда… Если бы она не была вне закона и не считалась чем-то порочным и неприличным, я бы подумал над твоим предложением.

Через пол часа, всё еще тяжело дыша после бурного секса, Эрика лежала в объятиях Артура и обдумывала его слова. Если бы они жили в мире, где одежда кому-то нужна… Ей нужна. Но Артур был прав, конечно. Эрика работала историком в городском центральном музее, и лучше многих знала, как поменялся мир за последние восемь веков.

После суровых климатических изменений в следствие глобального потепления прибрежные зоны стали непригодны для жизни. Они просто перестали существовать, когда уровень мирового океана поднялся, а бесконечные штормы и цунами продолжали разрушать все прибрежные поселения.

Непрекращающиеся дожди разрушали почвы, загрязняя водоёмы, а усиленное испарение затягивало небо постоянной облачностью. Земля не прогревалась солнцем, гибли урожаи, климат становился холоднее. Еды не хватало, и войны за ресурсы переросли в глобальный конфликт, в котором все боролись за своё выживание.

Точку в этой борьбе поставил первый же пуск ракеты. И выжившие в глобальном катаклизме были вынуждены скрываться в подземных бункерах и временных поселениях. Наступившая ядерная зима не оставила шансов вернуться во враждебный внешний мир. И все ресурсы были брошены на строительство подземной инфраструктуры для постоянных поселений.

Жесткий режим военной диктатуры, нехватка продовольствия и других запасов, всё ради выживания. Десятилетия ушли на развитие поселений, а со временем участились столкновения между отдельными общинами и целыми новыми городами.

Развитие подземных технологий было направлено на жизнеобеспечение, пропитание и строительство новых жилых и обслуживающих пространств. Города расширялись, углублялись и разрастались, постепенно из жалких нор превращаясь в просторные и комфортные места для жизни.

Когда Первая Подземная война снова поставила человечество на грань вымирания, городам пришлось заключить мир и объединиться. На североамериканском континенте образовалась Саб-Терра, соединившая в единую сеть все крупнейшие населённые пункты.

До других континентов было не добраться, а создавать для подобных экспедиций на поверхность специальный транспорт не имело смысла. Связь с остальным человечеством была потеряна. Если там вообще оставались выжившие.

Изменилась не только среда, но и сами люди. Вынужденные поначалу жить все вместе в тесноте, они потеряли многие социальные барьеры и нормы, отбросив их и шагнув дальше. Приватность стала невозможной. Одежды не хватало, пока не наладили новую промышленность, а потребность в ней отпадала благодаря постоянной тёплой температуре.

Сначала человечество обходилось минимумом одежды, а потом и вовсе от неё отказалось. Сменялись поколения, и те, кто выросли под землёй и не знали другого мира, не стеснялись своей наготы, воспринимая её естественной. Любая одежда казалась неудобным излишеством.

Потом начала меняться идеология, и ношение любой одежды стали считать непозволительным излишеством, инакомыслием, а позже и вовсе порицать, как неприличное поведение в обществе. За пару сотен лет люди забыли, что это такое, а в периоды особого гонения даже упоминания об одежде были удалены из доступных публичных материалов.

Но Эрика была историком, и у неё был доступ даже в закрытые городские архивы. А её увлечение историей одежды подталкивало её исследования, разжигая любопытство и страсть. Она нашла изображение девушки в платье и попросила Артура смоделировать для неё похожее для предстоящей вечеринки в "Мёртвых поэтах".

Эрика выяснила, что это была особая одежда, носившая в своё время статус культовой и изменившая мир много веков назад.

Артур был талантливым архитектором и выполнял работы для крупных частных клиентов. Поэтому спустя пару недель расчетов и корректировок, он смог создать для Эрики максимально точную 3-D модель платья, подогнанную для её фигуры.

Сложнее было с материалами. Ему пришлось повозиться, подбирая разные волокна для структуры ткани. Никто не знал, какой она должна быть наощупь, поэтому пришлось действовать методом подбора.

Результат оказался… странным. Очень непривычное ощущение. Ткань, туго облегающая тело… В этом было что-то слишком интимное, откровенное и… это было так сложно описать словами… наверное, что-то очень чувственное.

Однажды в нелегальном магазинчике в Чайна-квартале она купила себе футболку. Дешевую имитацию из полупрозрачного пластика мебельной обивки. Как историк Эрика знала, что футболка выглядела не совсем так, но ей хотелось почувствовать на себе одежду, увидеть себя в новом образе. А холодный жесткий материал разочаровал её и на какое-то время остудил увлечение одеждой.

С платьем всё было по-другому. Ткань приятно щекотала кожу, прижимаясь к ней, словно обнимая Эрику. Это было похоже на постоянные ласки. Хотя некоторая непривычная скованность не давала ей расслабиться и получить удовольствие в полной мере.

Эрика не могла точно сказать, нравятся ли ей эти новые впечатления, потому что они были достаточно противоречивыми. Проявление свободы самовыражения, которое ощущалось скорее как ограничение свободы движения. Но она точно была в восторге от своего платья. Трудно было представить, что платье может сделать женщину настолько счастливой.

Совсем недавно с ними жила Николь, но пару недель назад она переехала в 47-й сектор Южного крыла, поближе к новой работе. Это экономило ей полтора часа на дорогу каждый день. Они оба скучали по бывшей подруге, но где-то в глубине души Эрика была рада, что Ники съехала от них до предстоящей вечеринки.

Ей была невыносима мыль о том, что Артур создал бы два разных платья для них обеих. Или тем более два одинаковых! Одна только мысль об этом вызывала у неё жгучую ревность с налётом стыда за такой эгоизм. Но ей хотелось быть особой, уникальной, не похожей на других, и это платье помогало Эрике почувствовать себя именно такой.

Возможно, место Николь в их небольшом жилом боксе скоро займёт Рори. Они с Артуром уже сделали ему предложение, и парень обещал подумать. Они должны встретиться сегодня на вечеринке в "Поэтах".

Их новый друг обещал удивить их кое-чем неожиданным из одежды. Посмотрим. Артур тоже кое-что приготовил, он давно мечтал о джинсах – знаменитом элементе одежды древности. Он настаивал на том, что джинсы обязательно должны быть синими.

На найденной Эрикой в закрытых архивах фотографии они казались очень вызывающе неприличными, и они с Артом сошлись на том, что рваные дыры на коленках и бёдрах были в своё время хорошим компромиссом, так что он мастерски воссоздал это для своих джинсов.

Когда вчера Артур распечатал их и померял, у Эрики перехватило дыхание.

- Ты выглядишь так непривычно. Но очень сексуально. Эти… джинсы, они так обтягивают твои ноги и бёдра, что торс выглядит еще более мускулистым. А ягодицы…

- Ты заставляешь меня смущаться, словно мальчишка.

- И как ощущения?

- От того, что я смущаюсь?

- Нет, глупый, от твоих джинсов.

- Тесно, - признался Артур, попытавшись пройтись по комнате, - Очень сковывает движения. И натирает в паху. Возможно, я что-то не так смоделировал? Не могли же наши предки любить носить такое…

- Не знаю, внешне выглядит так, как на архивном фото. Нет. Выглядит даже лучше. Ты в них выглядишь аппетитно. Иди ко мне. Медленно. Вот так. Да. Повернись. Еще раз. Мммм, да. Определённо да.

К джинсам Артур распечатал для себя очаровательный пышный розовый шарф с узором из белых кружочков. Им обоим было интересно, что нашел для себя Рори. Но вряд ли он мог сделать что-то настолько исторически точное, как они с Эрикой, объединив свои особые знания и навыки.

Пора было вставать и идти в душ, потому что скоро нужно будет выходить и отправляться в клуб. Эрика томно потянулась и заворочалась в сонных объятиях Артура.

Как бы ей хотелось одеть платье и пойти на вечеринку в нём. Не на общественном монорельсе, а пешком через половину Саб-Денвера. И чтобы на неё оглядывались, показывали пальцами, снимали и транслировали в паутину. Осуждающе качали головами или восторженно провожали взглядом.

Но Эрика знала, что ей бы удалось пройти максимум пару кварталов, прежде чем патруль арестовал бы её за неподобающее поведение в общественном месте. У неё было несколько знакомых, которые позволили себе выйти на улицу с какими-то элементами одежды, и она знала, что с ними стало.

Но ничего. Сегодня в "Мёртвых поэтах" соберётся много их единомышленников. Тех, кто хотел бы вернуть людям право на одежду, на свободу и самовыражение. Тех, кто готов не только тайком предаваться фетишизму в своём боксе, а действительно действовать.

Возможно, вместе, они смогут начать трансформацию этой закостенелой ментальности, столетиями лишающей людей право выразить себя в одежде. Смогут бросить вызов этому ханжескому обществу, загоняющему всех в единые шаблоны, превращающих их в почти безликое стадо.

Когда-нибудь наступит день, и их будут тысячи, десятки и сотни тысяч. И они вместе выйдут на улицы, одетые, в знак протеста против официальных законов и устаревшей общественной морали.

Они будут силой, с которой власти вынуждены будут считаться. Они станут голосом народа. Всех тех, кто желает проявить свои эстетические стремления не только в перманентном боди-арте, временных тату и экзотических причёсках. Не только в био-скульптуре собственных тел, доведённых до кричащего совершенства.

Но в одежде и аксессуарах, которые позволят людям показать себя в тех образах, которые в полной мере отражают их внутренний мир и стремления. Чтобы ношение одежды в общественных местах не считалось позорным, неприличным и оскорбительным. Чтобы толерантность человечества позволяла одетым и раздетым есть за одним столом.

И когда все, кто разделяет эти ценности, выйдут на одетый парад, Эрика будет среди них. Она гордо пройдёт по улицам Саб-Денвера в своём платье, счастливо улыбаясь и не пряча лицо от камер наблюдения.

И, возможно, тогда маленькое черное платье сможет изменить этот консервативный мир.